Генетическое совпадение — это про родственные души

Два с половиной года назад у Евгения появилась настоящая «кровная» сестра — реципиент Юлия, которой пересадили его клетки костного мозга. Благодаря этому удалось спасти жизнь матери двоих детей.

— Наверное, самый частый вопрос, который я слышу в последнее время: «А зачем тебе это надо — быть донором?»

— Для меня это даже немного странно. Наверное, потому что иначе я уже не могу. Увидеть глаза человека, которому ты, практически ничего не сделав, подарил жизнь — это огромное счастье.

Область — кузница доноров

В нашей Нижегородской области очень развито донорское движение, постоянно проходят акции. Однажды я увидел призыв: «Стань донором костного мозга». А поскольку я уже донор крови, то решил вступить и в регистр доноров костного мозга. Это было еще в 2016 году.

Уже когда сдавал клетки для Юлии, узнал, что про нашу Нижегородскую область говорят — кузница доноров. Раньше две девушки из нашего небольшого городка Павлово тоже стали донорами клеток костного мозга для нуждающихся. А ведь в нашем городе всего 57 тысяч жителей!

Видимо, акции по типированию в регистр доноров костного мозга сделали свое дело и смогли привлечь внимание людей к этой непростой проблеме.

Ехал спасать одного ребенка, а спас двух

И все же, понимание того, что такое болезни крови, почему так важно донорство костного мозга, пришло уже позднее. Когда я осознал, как это важно, стал искренне ждать, когда же мне позвонят и скажут, что я подхожу, что кому-то нужна моя помощь.

И первый звонок раздался в самый нервный для всех год — год пандемии ковида, в декабре 2020.  Мне сказали, что предварительно есть совпадение и я могу стать донором для человека. А после расширенного анализа мне позвонили второй раз и сказали, что мои гемопоэтические стволовые клетки подходят реципиенту на 90%. Я думал, что такое бывает только у близнецов.

А, оказывается, мы можем быть генетически близки с совсем незнакомым человеком.

Честно говоря, когда читал про донорство костного мозга, думал, что чаще всего клетки требуются детям — по крайней мере, так говорит статистика. Поэтому, когда я объяснял маленькому сыну Захару, что мне нужно уехать, то говорил, что моя помощь нужна маленькому ребенку.

Уже много позже я узнал, что мои клетки пересадили маме двоих детей, что наши сыновья — Захар и Андрей — одногодки. И тогда понял, насколько же это важно — у двоих детей будет жива мама, прекрасный человек будет жить и долгие годы дарить радость окружающим.

Сомнений не было

После звонка в 2020 году меня много раз переспрашивали: «Вы точно не передумаете?» А в тот пандемийный год, конечно, было от чего. Во-первых, пришлось лететь на самолете в маске и перчатках, не посещать общественные заведения. Во-вторых, жить в изоляции несколько недель, пока брали анализы, проводили новое типирование клеток. Нужно было сократить все общение до минимума, чтобы не подхватить новый незнакомый вирус. То есть довольно быстрая процедура сильно затягивалась. В-третьих, само по себе было очень нервное состояние — боязнь заразиться. Ведь это означало, что пришлось бы отложить сдачу клеток.

Но сомнений все же не было. Если ты донор и понимаешь, что можешь спасти чью-то жизнь, разве можно взять и на полдороге передумать? И обрушить на человека новый ад ожиданий. Наверное, у каждого донора, кто отказался, были свои мотивы. Но я знал, что должен дойти до конца.

Кроме того, меня совершенно потряс сам гематологический центр: там ходят дети, а за ними ездят капельницы в сопровождении мам. Я понимал, что капельница — это химия, которая вот прям сейчас убивает их собственные клетки. Понимал, что дети и взрослые проводят огромное количество времени взаперти.

Знаете, я очень люблю природу, люблю ездить на рыбалку, ходить за грибами, наслаждаться тишиной и временем наедине с собой. Мне повезло: вокруг моего родного города потрясающая природа — река, озера, отличные грибные леса. А эти дети и взрослые из гематологического центра, возможно, годами не видят такой красоты…

И понимание того, что я могу сделать так, чтобы хотя бы один человек вышел из этих стен, снова ощутил радость жизни, меня очень поддерживало.

Забор клеток — это не больно

Если говорить о самой процедуре, то за неделю до сдачи крови нужно 2 раза в день ходить на уколы, которые стимулируют образование большого количества клеток костного мозга. Кто-то переносит прием препаратов легко, мне же было несладко: болели мышцы, тянуло кости, крутило поясницу. Очень напоминало симптомы ОРВИ, к тому же была невысокая температура. Опять же, напомню, это был 2020 год, мир боялся ковида больше всего. Так что мои симптомы, конечно, добавляли переживаний. Но врачи успокоили, мол, это норма — так организм реагирует на то, что клеток костного мозга становится больше.

Обычно сдача крови проходит два дня подряд, нужно лежать по 4–5 часов, пока твою кровь забирают, отфильтровывают клетки костного мозга и тут же вливают обратно. В процессе идет постоянный контроль: сколько клеток уже получено. И представляете, в первый же день, через три часа меня сняли с донации — оказывается, клеток в моей крови было так много, что их количества хватило бы, чтобы помочь двум людям!

После сдачи я вернулся в номер отеля. И, видимо, осознание того, что этот этап закончился, я не заболел ковидом, и все прошло хорошо, настолько меня накрыло, что просто лег и уснул. А когда проснулся, понял, что чувствую себя отлично и готов вернуться домой к сыну и любимой жене.

Кстати, моя жена вступила в регистр в 2019 году, еще до того, как мы узнали, что Юле нужна помощь. Возможно, и жена спасет чью-то жизнь.

Встреча через два года

Я, конечно, знал, что между реципиентом и донором два года существует презумпция молчания, тайна личности. Но мне очень хотелось знать, как себя чувствует человек, которому подошли мои клетки. Ведь, по сути, это мой генетический близнец!

Я расспрашивал врачей, и они, не выдавая имен, аккуратно отвечали, что все хорошо, что мой реципиент уже дома. В августе 2021 года я написал первое письмо Юле и отправил через регистр. Очень хотелось ее поддержать, ведь она еще проходила лечение. Накануне Нового года я написал второе письмо с пожеланиями и новогодними поздравлениями. Помню, как волновался, ответит Юля или нет. И как же я был рад получить ответ накануне 23 февраля 2022 года! Именно в этом письме я узнал, что она дома, и у нее есть дети, которые гуляют на улице, катаются с горки и она любуется ими.

А спустя 2 года после трансплантации (по обоюдному письменному согласию) нам предоставили информацию друг о друге и дали контактные данные. В этот же вечер я позвонил Юле, мы были очень рады услышать друг друга. Днем позже мы уже созвонились по видеосвязи, ведь Юля сказала: «Я хочу увидеть своего братика!»

Мы общались постоянно, каждый день, в переписке и мессенджерах. И с каждым сообщением понимали, как мы похожи! Удивительное родство душ.

Уже не мыслю утра без ее приветствия: «Привет, братишка!» И как я рад сам писать: «Привет, сестренка!» Мы рассказываем друг другу о детях, событиях, каких-то переживаниях. Но чаще просто говорим — как здорово, что мы познакомились.

А как я был удивлен, что у Юли поменялась не только группа крови (при донорстве костного мозга — это норма), но даже вкусы в еде! Теперь она тоже не любит специи, ведь я всю жизнь предпочитал вкус обычной еды, которая не забита яркими приправами.

Когда в НМИЦ гематологии Минздрава России, где лечилась Юля, нам предложили организовать встречу, не сомневался ни минуты! Очень хотелось увидеться с Юлей и ее семьей очно. Наша встреча в океанариуме, на представлении, где было так много людей и телекамер, стала самым трогательным моментом в моей жизни. Юля не могла сдержать слез, да и я, если честно, тоже. Она потрясающая — открытая, добрая и честная, не растерявшая мужества и оптимизма.

Я очень рад, что теперь у меня есть такая отличная сестра. А еще у каждого из нас появился родной по крови и духу человек.